Царь голод - Страница 7
7
– К черту председателя!
– Это почему?
– Он пьян. Надоел. К делу! Он пьян.
– Ну, и это нехорошо говорить так. Разве я тут пил? Я раньше напился.
Но если все хотят…
– Все! Все.
– Ну и черт с вами!
Уходит в угол и там пьет, достав бутылку из кармана. На председательское место решительно и быстро вскакивает Молодой Хулиган со смертельно-бледным, бескровным лицом и черными закрученными усиками.
По-видимому, он считается очень красивым и знает это, потому что сильно рисуется и кокетничает. Но минутами все это соскакивает, и тогда в зверином оскале зубов, в бледном лице, в том, как нежно и томно щурятся маленькие острые глазки, чувствуется беспощадная свирепость, безграничная плоскость и обнаженность души, полное отсутствие чего бы то ни было сдерживающего.
Говорит, несколько грассируя.
– Прошу молчать. Я председатель.
– А кто тебя выбрал?
– Сам выскочил.
– Нет, это хорошо. Он может…
Председатель (свирепо оскалив зубы). Молчать! Тихо. (Продолжает томно и нежно.) Тут у некоторых есть ножи!.. Кто будет спорить против избрания, шуметь, нарушать порядок, того я просил бы сходить к попу и исповедаться в грехах…
Довольный смех.
– Молчать! Эй, посадить того пьяницу на место.
– Тут буфет.
Пьяницу, бывшего председателя, бьют и сажают на место.
– Ну и сел.
– Молчать! Ставится на обсуждение вопрос о необходимости всеобщего разрушения.
– Как?
– Всеобщего разрушения. Ораторов прошу записаться в очередь. Женщин и пьяниц прошу говорить только по специальному приглашению председателя.
Тихо. Кто имеет сказать?
Встает один.
– Я предложил бы подождать Отца.
Председатель (мрачно). Это зачем?
– Он созвал нас сюда.
– Да, верно.
– Подождать!
– Молчать! С места не говорить. Неизвестно, когда придет Отец, а нам ждать нельзя. У многих сегодня ночью дела. Предлагаю приступить к прениям.
– Виноват: очень мешает музыка и топот танцующих.
– Пусть танцуют. Музыка достаточно красива, чтобы вдохновить ораторов.
Вам что угодно?
– Я желал бы сказать первый. Сегодня ночью мне и моему уважаемому товарищу предстоит вырезать целую семью. Вы понимаете, господин председатель, что этот труд потребует много времени, и я…
– Понимаю. Прошу.
Оратор начинает сладким голосом:
– Уважаемое собрание! Не осмеливаюсь сказать: высокое собрание, так как, находясь в подвале…
– Короче…
– Слушаю-с. Когда я родился…
Председатель (гневно). То родился дурак. Вам предстоит вырезать целую семью, а вы начинаете с рождения, как член парламента.
– Но и члены парламента…
– Прошу подчиниться. Вообще предлагаю говорить не долее двух минут. У кого-нибудь есть часы? Я свои забыл дома.
Один из членов вынимает из кармана десяток часов и кладет на стол.
– Есть.
– Благодарю вас. Достаточно одних. Во избежание дальнейших задержек предлагаю в речах ограничиться только предложением способов разрушения, так как мотивы известны.
– Нет, не всем. Пусть говорит.
– Как танцуют! Они пол провалят на наши головы.
– Им весело.
– Ничего. Скоро будут плакать.
– А мы танцевать?
– Молчать! Итак, предлагаю: две минуты – о мотивах разрушения. Две – о способах такового. Прошу начать.
Оратор с темным лицом глухо говорит:
– Мы голодны и, как собаки, выброшены в ночь. Нас ограбили, у нас отняли все: силу, здоровье, ум, красоту…
– А их женщины красивы!
– И мужчины тоже.
– Молчать!
– Мы бесстыдны, безбожны, бессовестны, и на всей земле у нас нет ничего. Мы хуже скотов, потому что когда-то были людьми. И я предлагаю (указывает наверх) разрушить, уничтожить, стереть с лица земли. Способ: предлагаю отравить ихний водопровод.
– А где мы возьмем столько яду?
– Мы ограбим аптеки.
– Глупости. Мы сдохнем сами.
– Мы будем пить из реки. А если и издохнем…
– Я не хочу умирать.
– К черту! Не годится. Следующий!
Поблизости раздается трижды протяжный, хриплый звук рога, предвещающий приближение Смерти. Никто, однако, его не слышит. Встает оратор, старик с красным лицом.
– Я заметил, что вся их сила (указывает наверх) в книгах. Когда человек прочтет много книг, он становится умный. А когда он становится умный, он начинает грабить, и с ним ничего не поделаешь. Тогда у него делается особенное лицо, и речь, и платье, а мы остаемся в дураках, и из нас как насосом выкачивают жизнь. И я предлагаю уничтожить их книги. Я ненавижу книги. Когда мне попадается одна, мне хочется ее бить, плевать ей в рожу, топтать и говорить: сволочь! сволочь!..
– Но как уничтожить?
– Вы глупы, оратор. Они напечатают вновь.
– Еще больше.
– Книг так много!
– Довольно! Голосование потом. Следующий оратор.
– Я предлагаю…
Пьяница, бывший председатель, валится со стула. Одновременно с этим входит Смерть и садится на свободное место. Вверху – веселая музыка, и кто-то красивый подходит к окну и неопределенно всматривается в темноту улицы. При свете можно рассмотреть лицо Смерти. Оно маленькое, сухое, темное, с большими темными провалами глаз и постоянно обнаженными крупными зубами, похожими на белые клавиши рояля. Очень спокойное. Пьяницу осматривают.
- Предыдущая
- 7 / 22
- Следующая